Анна — артист театра и педагог-балетмейстер. В арт-терапию ее привело желание сделать из обычных уроков уникальный симбиоз психологии и творчества. Анна рассказала, как создать особенный проект, привести в него клиентов и сделать арт-терапию интересной даже для скептиков.
Анна Синицына-Сафронова — танцор и вокалист театра, педагог-балетмейстер, арт-терапевт
Интересный факт: Выступает на сцене с трех лет, получила награду за вклад в развитие отечественного искусства
Цель, с которой пришла учиться: научиться сочетать искусство с психологией с помощью интермодальной арт-терапии
Программа профпереподготовки: «Арт-терапия в практической психологической помощи: интеграция подходов и модальностей искусств в работе с клиентами»
Читайте в статье:
От творчества на уроках — к обучению на арт-терапевта
— Анна, расскажите о своей первой профессии. Чем вы занимаетесь?
— Я профессиональный танцор и вокалист, получила высшее образование по этим направлениям и работаю в московском театре. На сцене выступаю с трех лет — с ней связана вся моя жизнь. Но на карьере артиста я не остановилась — стала педагогом-балетмейстером. Мне нравится совмещать два направления: искусство и работу с людьми. Любимое дело принесло государственные награды, например, благодарность министра культуры «За большой вклад в развитие отечественного музыкального искусства». А еще я ветеран труда.
—Кажется, что вы полностью реализовались в сфере театрального искусства. Почему и в какой момент вы решили развиваться еще и в психологии?
— В моем интересе есть что-то семейное. Психологом работала мама, и я с детства знала об этой профессии. Поэтому, когда я начала преподавать исторический танец детям в 1996 году, неосознанно стала применять на занятиях арт-техники. У детей это был любимый предмет: мы рассуждали, как вели бы себя на балу, писали сочинения и рисовали костюмы. Тогда я не вполне понимала, что такое арт-терапия, но считала важным подключать к обучению разные виды творчества.
Погружаясь в преподавание, я все больше интересовалась интермодальной терапией, которая помогает эффективно сочетать искусство с психологией. Начала проводить танцевальные тренинги в соавторстве с психологом и окончательно убедилась в пользе смешанного подхода. Тогда у меня и сформировался четкий план образования. Я нашла нужный курс в Институте и решила получить диплом психолога. Но не остановилась на одной программе, а параллельно прошла сразу два обучения — на арт-терапевта и гештальтиста.
Освойте техники арт-терапии для эффективной и разносторонней работы с клиентами
Программа «Арт-терапия в практической психологической помощи: интеграция подходов и модальностей искусств в работе с клиентами»
- официальный диплом о профпереподготовке
- дистанционный формат
- сопровождение куратора на протяжении всего обучения
Арт-терапия для работы, гештальт — для себя
— Вы объяснили, как заинтересовались арт-терапией, но почему решили обучиться еще и на программе гештальта?
— Если на арт-терапевта я училась, чтобы развивать профессиональную жизнь, то в гештальт пошла по личному запросу. Меня интересовали взаимоотношения с семьей, родными и особенно с ребенком. Гештальт-терапия помогла найти общий язык с сыном, научиться слышать его вопросы и понимать потребности.
Главное, что я осознала на этой программе, — любая работа с ребенком начинается с себя. Научилась отделять свои желания, взгляды и комплексы от личности сына. Теперь мы часто разговариваем, используя сказка-терапию. Думаю, что это эффективный способ обсудить волнующие темы, сформировать мировоззрение и правильные установки.
— Рада, что программа Института помогла вам решить личный запрос и укрепить отношения с ребенком! А программа по арт-терапии помогла вам в профессиональной деятельности?
— Я получила именно то, что хотела — базовые знания и много новых техник для работы с клиентами. Были полезны консультации с преподавателями. Это отличная возможность проверить свои идеи и гипотезы у профессионала. Я планировала не только улучшить качество преподавания, но и создать собственные проекты, поэтому много экспериментировала и получала обратную связь. Хотелось внедрить в работу и акростих, и танцетерапию, и рисование пастелью, и игру на инструментах. Так мне удалось придумать уникальную программу, сочетающую хореографию, вокал, музыку и психологию.
Итогом обучения стали не только новые знания, подкрепленные практикой и рекомендациями, но и полезные знакомства. До сих пор встречаемся с одногруппниками: обсуждаем успехи, пробуем друг на друге новые техники.
Обучение в Институте полезно тем, что помогает погрузиться в профессиональное сообщество и заручиться поддержкой единомышленников.
— Согласна с вами. Анна, вы интенсивно учились на двух программах, продолжали работать и преподавать, придумывали новые форматы для работы с клиентами. Уставали?
— Да, но я понимала, зачем мне такая нагрузка. Я хотела получить полноценное образование, не отделяя его от практики. Помогало целеполагание и отдых — я хорошо восстанавливаюсь на природе. А когда совсем устала, помог поддерживающий чат Института. Куратор курса дал несколько коучинговых рекомендаций, похвалил и вдохновил меня продолжать. Эта поддержка помогла не сойти с дистанции и завершить все начатое.
Почему арт-терапия интересна даже скептикам… и мужчинам
— Ваш опыт вдохновляет развиваться и идти к своим целям, несмотря на временные трудности. Расскажите, как изменилась ваша профессиональная деятельность после окончания Института?
— Сейчас я работаю по двум направлениям. Во-первых, продолжаю преподавать, и теперь осознанно использую в работе арт-техники. Во-вторых, я начала частную психологическую практику. Разработала свой авторский метод под названием «Голос танца». В нем я комбинирую телесно-голосовую, танцевально-двигательную и музыкальную терапию. Это личная профессиональная находка, которой я искренне горжусь.
— У вас интересные авторские занятия, которые отличаются от большинства психологических услуг. Сложно ли привлекать клиентов и устанавливать цену на свой уникальный продукт?
— Первые клиенты ко мне пришли со старых танцевальных тренингов, которые я проводила вместе с психологом. Теперь стараюсь сделать так, чтобы клиенты стали постоянными — переходили из одной программы на другую. Большим подспорьем стали устоявшиеся связи с театральным сообществом — по сарафанному радио приходят новые клиенты.
Конечно, я беспокоюсь по поводу организационных моментов — насколько длительной должна быть программа, как сделать группу регулярной и постоянной. Но позитивные отзывы, комплименты и хорошие результаты дают понять, что мои программы интересны и нужны людям.
Поставить цену было несложно. Я мониторила стоимость различных тренингов. Ориентировалась на территорию, потому что в Москве цена всегда выше, чем в регионах. Сравнивала услуги со своими. Кроме того, сама много ходила по различным тренингам, поэтому поняла среднюю стоимость и опиралась на нее.
— Анна, вы уверенно развиваете свой продукт, в котором творчество сочетается с психологией. Как вы думаете, почему арт-терапия популярна и эффективна? Может, у вас появились интересные наблюдения?
— Экспериментируя с арт-техниками, я увидела, как творчество помогает расслабиться и перестроиться на свое внутреннее состояние. Это и игра, и развитие фантазии, и глубокая работа над собой. Особенно вдохновляет работа с музыкой.
Проводя тренинги, я заметила, что и дети, и взрослые, даже самые большие скептики, наперегонки расхватывают музыкальные инструменты. Создавать музыку нравится всем! Я стараюсь развивать эту идею в своих проектах, придумываю новые упражнения и техники.
А еще заметила, что в арт-терапию начало приходить все больше мужчин. Это большой прогресс для общества, в котором еще недавно сеанс у психолога считался чем-то немужественным, даже постыдным.
Творчество помогает снять этот барьер и ощущение, что человек пришел «лечиться». Меня радует, что благодаря арт-терапии мужчины принимают пользу и эффективность психологии, начинают шире смотреть на мир.
— Это интересные наблюдения! Анна, спасибо, что поделились своей историей и опытом. Желаю вам профессиональных успехов и удачи!
